Функциональное описание конфликта
Конфликт представляет собой актуализировавшееся противоречие, то есть воплощенные во взаимодействии противостоящие ценности, установки, мотивы. Можно считать достаточно очевидным, что для своего разрешения противоречие непременно должно воплотиться в действиях в их столкновении. Только через столкновение действий, буквальное или мыслимое, противоречие себя и являет.
Поэтому можно утверждать, что предназначение и позитивная функция конфликта в том и состоит, чтобы через него представлялась возможность разрешать противоречия нашей жизни.
Практически все исследователи конфликтов, начиная с К. Маркса и Г. Зиммеля, считали, что главной функцией конфликта является обеспечение единства столкнувшихся сил (действий) в их стремлении к преодолению любого дуализма, даже если оно достигается ценой уничтожения одного из участников взаимодействия. Однако в истории исследований конфликта и, в особенности, в попытках построения прикладной конфликтологии, в рекомендациях по эффективному конфликтному поведению позитивная функция довольно скоро отошла на второй план, а то и вовсе перестала замечаться, несмотря на постоянные напоминания наиболее последовательных и щепетильных исследователей.
Ведущее место в функциональном подходе заняла разрушительная, деструктивная функция конфликта, как в изучении социальных конфликтов, так и в описаниях и попытках терапии внутриличностных конфликтов. Самыми распространенными являются попытки сведения конфликта к психологическим проявлениям противоборства ущемленных в своих намерениях и интересах, и поэтому испытывающих чувство неудовлетворенности и раздражения субъектов.
Такое устойчивое одностороннее представление, на наш взгляд, обусловлено явлением конфликтобоязни, своеобразной конфликтофобии, имеющей свои глубокие корни в жизни практически каждого человека. Интересно, что даже понимание несостоятельности, а главное, непродуктивности подобных представлений не является достаточным основанием для формирования более адекватных представлений о функциях конфликта.
Примечательно в этом отношении довольно стереотипное противопоставление конфликтов и эффективного общения, которое приводит в брошюре с таким названием Е.Н. Иванова. Она, в частности, пишет: "Конфликты между людьми - явление обычное, а иногда они даже имеют положительное значение".
В общем плане возможность конфликта выступать в конструктивной функции обычно связывается с тем, что он предотвращает "застой" индивидуальной и групповой жизнедеятельности и стимулирует их движение. М. Дойч, автор одного из самых авторитетных на Западе пособий по разрешению конфликтов, указывал, что "позитивные последствия конфликта для отдельного человека могут состоять в том, что посредством него будет изжита внутренняя напряженность и канализирована фрустрация".
Согласно его представлениям, деструктивным конфликт является в том случае, "если его участники недовольны исходом конфликта и чувствуют, что что-то потеряли". Если же все участники удовлетворены - конфликт конструктивен. Отличительной чертой - признаком деструктивного конфликта, предполагающего конфронтацию сторон, является тенденция к расширению и эскалации конфликтных действий.
Дискуссия о функциональных характеристиках конфликта перешла с теоретического на практический уровень с события, уже упоминавшегося в самом начале этой книги. Это было выступление Маргарет Фоллет с тезисом о том, что "если конфликта все равно не избежать, то давайте попробуем определить и использовать его полезные стороны".
Можно считать, что с этого момента конфликтология сделала серьезный шаг в своем развитии, не просто поставив под сомнение однозначно деструктивную функцию конфликта, но прямо указав на его позитивную роль и положительные следствия. Прежде всего, отмечались диагностические возможности конфликтов. "Их главным позитивным итогом является необходимо происходящая в процессе конфликта объективация предметно-деятельностной основы межличностных коммуникаций. Такая объективация служит предпосылкой оптимизации функционально-ролевой структуры трудового коллектива и, как следствие, повышения эффективности совместной деятельности".
На одном из интенсивных семинаров по разработке и согласованию образовательных программ, который традиционно проходит в начале учебного года в гимназии "Универс", выступила ученица 10-го класса с категорическим требованием от имени группы учащихся исключить из планирования воспитательные мероприятия. Заявлено это было примерно так: "Обучать нас - это пожалуйста, а воспитывать - не ваше дело". Это заявление потребовало уточнения содержания понятия "воспитание". Учителя и учащиеся в своих группах проделали специальную работу на эту тему и представили ее на общую дискуссию. В результате удалось различить воспитание как участие в выращивании нравственной и социальной компетентности учащихся от воспитывания как стремления учителей навязать свои нормы и способы поведения школьникам, исходя при этом из предположения об их безусловной вневременной ценности.
В дальнейшей совместной работе удалось выделить критерии "воспитания" и "воспитывания" и заключить конвенцию о нормализации учебных отношений в этой сфере взаимодействия.
Комментарий. Понятно, что выступление девочки носило явно выраженный агрессивный характер. Оно, безусловно, задевало привычную для учителей область деятельности и претендовало на ограничение одной из профессиональных функций. У учительской группы был вариант реализации защитной формы в данном взаимодействии. Скорее всего, в таком случае конфликт развивался бы как деструктивный. Участники могли пойти по пути не разработки и формирования согласия, а мобилизации ресурсов для защиты привычных форм поведения и скрытых и явных взаимных атак.
Этот случай из школьной жизни в предельно яркой форме иллюстрирует весьма распространенный конфликт, в основе которого лежит противоречие, присущее практически любому взаимодействию, а именно - связанное с "субординационной" или "координационной" определенностью любой группы. Вопрос о границах взаимной зависимости, экспансии, функциональных распределениях относительно совместно решаемых задач часто выглядит как само собой разумеющийся, но возникающие как бы вдруг напряжения, сопротивления являются симптомами, обращающими организаторов к специальному урегулированию. Появление такого рода симптомов требует приостановления обычного функционирования (иначе оно грозит развалиться само), и заняться анализом для обнаружения причин дисфункций.
Понятно, что это совсем другая деятельность, нежели та, для которой произошла кооперация. Эта деятельность требует своей собственной компетентности, времени, усилий. При высокой мотивации и инерции такого рода отвлечение практически всегда воспринимается в лучшем случае как досадная помеха. Если ее еще и неумело осуществлять, то она сама по себе может генерировать трудности совершенно нового порядка и содержания. Именно поэтому конфликтная аналитика обычно вызывает достаточно сильные сопротивления в организационных структурах. Люди, вынужденные этим заниматься, стремятся как можно скорее свернуть эту деятельность. В то же время принципиально важным является именно тщательность, развернутость конфликтной аналитики, поскольку только таким образом возможно действительное, а не мнимое обнаружение дисфункций и, что не менее важно, выработка новых решений и производство новых ресурсов.
Интересный образец психотехнической работы такого рода описан в работе К. Левина "Разрешение затяжного производственного конфликта" (1944). Любопытно, что само исследование и одновременно действия по разрешению описаны в виде последовательных актов и сцен, в каждой из которых персонажи, продолжая основную деятельность вместе с психологом, предпринимают попытки ее описывать на языке фактов, действий и взаимодействий с оценкой их производственной необходимости и результативности, а не отношений и личностных оценок. При этом специалист, которому было поручено "разбирательство", совсем не стремится к прекращению конфликтного взаимодействия или прямому воздействию на характер взаимоотношений сторон. Он как бы "удерживает" конфликт, но в определенном русле постоянного соотнесения фактических действий и событий с производственным контекстом. Такая стратегия организации взаимодействия конфликтующих сторон приводит к "неожиданным" в данном случае результатам, а именно, к существенному повышению производительности в коллективе в сравнении с доконфликтным периодом. В данном случае именно спонтанно возникший конфликт, а затем систематические действия по его разрешению привели к значительным положительным изменениям и в производственной ситуации, и во взаимоотношениях участников этого процесса.
Все это означает, что важнейшим фактором эффективности "конфликтования" выступает организационная способность "удержания" конфликта в аналитических процедурах вместо его быстрого "сворачивания" (фактически - избегания).
Таким образом, можно выделить три аспекта функционального описания конфликта.
Его функционирование как целостного явления в определенном контексте. В этом описании конфликт можно рассматривать как конструктивный, выполняющий полезную функцию для личности, коллектива, сообщества и т.д.; или деструктивный, выполняющий функцию разрушительную, вредную, приводящий к появлению невротической симптоматики, к ухудшению межличностных отношений, дестабилизации общественных отношений и др.
Внутреннее функциональное описание, или, иными словами, какие функции имманентны самому конфликту. С этой стороны мы имеем в виду переорганизацию деятельности для отыскания имеющегося или создания нового ресурса для преодоления обнаруженных затруднений. Это функция преобразования-оформления ситуации трудности в задачу.
Обобщенная функция удержания противоречия в определенной процессуальной форме, позволяющей осуществлять операции разрешения.
Источник: Хасан Б.И. Конструктивная психология конфликта
Просмотров: 9114
Все материалы из данного источника: Хасан Б.И. ->
Понравился проект и хотите отблагодарить?
Просто поделитесь с друзьями, кликнув по кнопкам социальных сетей!
Вам также может быть интересно:
Будьте в курсе. Присоединяйтесь к нашему сообществу!